Религия — единственная область, где рационально-аналитическая деятельность, обязательная для науки, вызывает к себе напряжённое отношение. Возможность, необходимость или уместность такой деятельности не отвергаются, но постоянно вызывают проблемы. Чаще всего это проявляется в скептической реакции на высказывание светскими учёными-исследователями своего понимания тех или иных религиозных явлений. Поэтому научный подход в отношении к религии сталкивается с определёнными предубеждениями. Из этих предубеждений наиболее часто встречающееся мнение, что исследователь религии сам должен исповедовать религию. Иными словами, исследовательское право если и признаётся, то именно за верующим человеком, тогда как нерелигиозные учёные рассматриваются, скорее, как исказители подлинного облика религии, а то и враждебные к ней.
Надо отметить, что антагонизм светского и конфессионального подходов к религии давно обнаружил свою исследовательскую непродуктивность. В современных науках о религии наблюдается процесс сродни конвергенции, когда во взаимном общении и на исследовательском поприще устанавливаются неписанные конвенции, по возможности соблюдаемые учёными последователями религий и их нерелигиозными коллегами.
В нынешней России ситуация в этом плане далеко не устоялась. Обычной претензией к российским религиоведам до сих пор является усмотрение в них якобы «перемаркированных» атеистов, которые сохранили негативные взгляды на религию и подспудно проводят их в своей деятельности, будучи при этом мало сведущими в вопросах религии, поскольку им недоступны её глубинные смыслы.
Такая претензия свидетельствует об идеологизации дискурсов по поводу исследования религии, когда светское маркируется как антирелигиозное вопреки действительному смыслу научного религиоведения. В реальной ситуации умонастроения и позиции светских исследователей намного разнообразнее. К тому же в наши дни российское религиоведение активно пополняется поколением учёных, не имеющих в своей биографии «научно-атеистического» опыта, вошедших в жизнь и в науку при ином общественном положении религии.
Справедливости ради замечу, что с конфессиональной стороны отношение к светским исследователям религии далеко не всегда отрицательное. Часто признаётся, что они вполне способны адекватно объяснять религиозные институты и практики. Интеллектуалы из конфессиональных организаций, особенно связанных с религиозным образованием, придерживаются корректных отношений с религиоведами, усматривая для себя определённую пользу в сотрудничестве со светской наукой. Религиоведы, в свою очередь, имея возможность научных занятий, пока ещё относительно свободных от идеологических предписаний, стремятся избегать конфронтации с религиозной средой, но отстаивают право на независимые исследовательские суждения о предметах своего изучения.
Полагаю, что полемика вокруг вопроса о конфессиональной или светской позициях исследователя ничего не даёт для понимания самой религии, только усугубляя и без того непростую ситуацию. Дело в том, что мировоззренческие трения дополняются: 1) размытостью понимания того, что такое религиоведение; 2) активным внедрением конфессиональной составляющей в светское образование, с тенденцией вымывания из него научных знаний о религии; 3) пренебрежением к религиоведению со стороны институтов государства, руководящие инстанции которого делают ставку на форсированную реанимацию религиозного фактора. При таких обстоятельствах перспективы воспроизводства и профессионального применения свободного научного исследования религии существенно ограничиваются.
Минувшее пятилетие ознаменовалось полемической дискуссией между сторонниками разных трактовок истории и содержания отечественных наук о религии [4, с. 165-173]. Несомненная польза этой дискуссии видится в том, что по ходу этих обсуждений постепенно укрепляется, так сказать коллективное самосознание религиоведов, которые ищут более точного самоопределения и способов интеграции в международное религиоведческое сообщество.
Самым болезненным пунктом дискуссии является отношение к советскому периоду истории, что концентрируется вокруг вопроса: было ли научным религиоведением то, что существовало в отношении к религии у советских учёных во времена антирелигиозных и научно-атеистических установок? Развитием этого вопроса стало выяснение связи советского «контента» знаний о религии как с дореволюционными отечественными научными исследованиями, так и с религиоведением нынешнего постсоветского времени [2]. Религиоведам в России надо понять, кто они такие в плане преемственности, на какое наследие должны опираться, чем и как должны заниматься.
Ограничусь констатацией того, что в подоплёке возникших полемических расхождений не только разное понимание истории и смысла религиоведения, но и нынешняя сложная ситуация вокруг положения социогуманитарных наук, когда элементарная борьба за сохранение рабочих мест религиоведов (а религиоведение у нас в преобладающем масштабе вузовское) диктует обоснование своего статуса изысканием принадлежности к солидной и давней научной традиции, обходя при этом реальные и подчас трагические обстоятельства истории наук о религии в России.
Как бы то ни было, за последние два десятилетия у нас сложилась профессиональная среда ученых разных поколений, которые совокупно могут быть названы современными российскими религиоведами. Но по своему состоянию среда эта плохо консолидирована и внутренне очень разнородна [3]. Далеко не все, кто объективно может быть отнесён к религиоведению, принимают такую идентификацию. Особняком остаются, например, носители специализированных знаний — регионоведы, этнологи, филологи.
Неофициально, но зримо имеет место разобщённость религиоведов по номинациям, условно говоря, «академического религиоведения», «государственно-ориентированного религиоведения», «правозащитного религиоведения», «конфессионального религиоведения», есть и свои «независимые исследователи» от религиоведения.
Первые преимущественно углубляются в тематику исторических, текстологических и тому подобных изысканий, безопасную с точки зрения современности. Вторые выполняют исследовательскую или близкую к ней работу для обеспечения запросов от государственных инстанций. Третьи неизбежно попадают в политически инспирированные ситуации вплоть до перспективы удостоиться клейма «сектозащитников» и «иностранных агентов». Четвёртые как носители религиозной идентичности претендуют на исключительность своей системы отсчёта в работе с материалом религии. «Независимые исследователи» зачастую не обременены каким-либо систематизированным религиоведческим образованием.
Конечно, совсем уж непреодолимых границ между назваными «рубриками» нет, многие учёные пребывают в нескольких одновременно. Но всё равно такая дифференциация препятствует консолидации в области научных контактов. Добавлю, что большинство участников всех этих номинаций принадлежат к вузовскому религиоведению, имеющему не столько научные, сколько образовательные установки, к тому же отягощённые намеренной казуистикой ФГОСов, «компетенций», «оптимизаций» и т. п. Всё это, конечно, очень осложняет нормальную исследовательскую работу учёных.
Резюмируя рассуждение о совокупном субъекте научных исследований религии применительно к современной России, сформулирую это так: какой бы ни была трактовка истоков и исторического пути отечественного религиоведения, в нынешнем состоянии его носители являют собой диффузную профессиональную среду, в которой наряду с нормальными для науки теоретико-методологическими расхождениями присутствуют и конфронтации мировоззренческого, идеологического и институционального характера, что существенно затрудняет консолидацию этой среды, а значит и концентрацию преимущественно на решении исследовательских задач.
Между тем сами эти исследовательские задачи сейчас такие, которые по сложности значительно превосходят устоявшиеся за время существования наук о религии представления о своём объекте [1].
Примером тематического диапазона современного российского религиоведения может служить Всероссийская научнопрактическая конференция «Религии России в Год культуры»,
прошедшая в Санкт-Петербурге 29-30 сентября 2014 г. по инициативе Северо-западного регионального Центра культурологических и религиоведческих исследований Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина.
Конференция состоялась благодаря совместной работе нескольких организаций, сформировавших её оргкомитет: Научно-
методического совета по религиоведению межрегиональной организации общества «Знание» Санкт-Петербурга и Ленинградской области, Санкт-Петербургского Христианского университета (на площадке которого проходили заседания), Северо-западного регионального Центра культурологических и религиоведческих исследований Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина, Информационно-аналитического центра «СОВА» (Москва), а также представителей некоторых религиозных объединений Санкт-Петербурга.
Два дня конференции собрали более 60 ученых-религиоведов и общественных деятелей из Москвы, Санкт-Петербурга, Белгорода, Тамбова, Красноярска и некоторых других городов России, последователей различных конфессий, представителей ряда религиозных объединений Санкт-Петербурга и Ленинградской области.
Г лавная цель конференции — определить тот вклад, который религиозные объединения страны вносят в культурное развитие России. На конференции рассматривались проблемы взаимоотношения религиозных организаций и учреждений культуры, обсуждались перспективы взаимодействия религиозной и научной мысли, выявлялись возможности использования гражданской и творческой активности последователей различных вероисповеданий в деле сохранения и умножения культурного богатства нашей страны. Участники конференции исходили из того, что представителям всех религий необходимо взаимодействие между собой и со светской частью общества, ведь само религиозное многообразие является не только свидетельством культурного достоинства России, но и важнейшим условием для гармоничного бытия и взаимопонимания людей разных национальностей и вероисповеданий.
С основными докладами выступили ведущие ученые и эксперты:
«Глобальное и этноконфессиональное в религиозной ситуации на постсоветском пространстве» — д-р филос. наук Е. С. Элбакян (Москва, Академия труда и социальных отношений);
«Религии России и современное религиоведение» — д-р социол. наук М. Ю. Смирнов (Северо-западный региональный Центр культурологических и религиоведческих исследований Ленинградского государственного университета им. А. С. Пушкина);
«Особенности рефлексии религиозной культуры в современном российском образовании» — канд. социол. наук С. Д. Лебедев (Белгород, Белгородский государственный национальный исследовательский университет);
«Европейские культурные ценности и миссия православия» -канд. филос. наук, протоиерей В. Ф. Федоров (Русская христианская гуманитарная академия);
«Культура светская и церковная: проблемы взаимоотношений» -О. А. Сибирева, В. В. Ахметьева (Москва, Информационноаналитический центр «СОВА»);
«Специфика структуры религиозного дискурса в современной России» — д-р филос. наук А. М. Прилуцкий (Санкт-Петербург, Теологический институт Евангелическо-лютеранской церкви Ингрии);
«Русский протестантизм и российская культура» — канд. куль-турол. наук А. В. Суховский (Санкт-Петербургский Христианский университет);
«Традиция и современность: религиозные координаты» — д-р полит. наук М. М. Мчедлова (Москва, Российский университет дружбы народов);
Среди участников конференции, выступивших с сообщениями по отдельным обсуждавшимся вопросам — президент Российского объединения исследователей религии д-р ист. наук М. И. Одинцов, главный редактор журнала «Религия и право» д-р юрид. наук А. В. Пчелинцев, главный редактор журнала «Юридическое религиоведение» И. В. Загребина.
Формат конференции позволил всем участникам не только выслушать доклады и задать свои вопросы экспертам, но и непосредственно обсуждать каждый доклад, высказывать свои комментарии, полемизировать, вносить дополнительную информацию.
Среди основных проблем, затронутых в докладах, можно выделить активизацию религиозного фактора в современном российском обществе, полемику по поводу идеи и практики толерантности, неоднозначность последствий введения в светское образование курса «Основы религиозных культур и светской этики», взаимоотношения светских и конфессиональных организаций в вопросах культуры, необходимость новых подходов в религиоведческих исследованиях.
Оба дня конференции завершались проведением круглых столов. На первом круглом столе были представлены и обсуждены социально ориентированные культурные проекты ряда религиозных организаций (православный клуб «Супружеские встречи», оздоровительные программы христиан адвентистов седьмого дня, благотворительная деятельность Исламского культурного центра в Санкт-Петербурге, социальные инициативы петербургской религиозной группы саентологов). Второй круглый стол был посвящён подведению итогов конференции, презентации новинок религиоведческой литературы. На конференции также прошла фотовыставка «Религиозное многообразие северо-запада России».
Тематический диапазон и состав участников конференции показывает постепенное движение к интеграции разных по своим научным и мировоззренческим позициям исследователей религии в России.
Список литературы
1. Костылев П. Н. Современное российское религиоведение: стратегии осмысления: докл. на IV междунар. науч.-практ. конф. «Религия и/или повседневность», 16-18 апр. 2015 г., Минск, Беларусь [электр. ресурс]. — URL: http://religious-life.ru/2015/04/kostyilev-sovremennoe-rossiyskoe-religiovedenie-strategii-osmyisleniya/
2. «Наука о религии», «Научный атеизм», «Религиоведение»: актуальные проблемы научного изучения религии в России XX — начала XXI в. / сост., предисл., общ. ред. К. М. Антонова. — М.: Изд-во ПСТГУ, 2014.
3. Фолиева Т. А. «Головокружение от успехов»: размышления о религиоведческих исследованиях в России — 2015: докл. на IV междунар. науч.-практ. конф. «Религия и/или повседневность», 16-18 апреля 2015 г., Минск, Беларусь [электр. ресурс]. — URL: // http://religious-life.m/2015/04/folieva-golovokruzhenie-ot-uspehov-razmyishleniya-o-religiovedcheskih-issledovaniyah-v-rossii-2015/
4. Яблоков И. Н. К дискуссии о современном состоянии и истории отечественного религиоведения // Государство, религия, Церковь в России и за рубежом. — 2011. — № 1.
Полнее статью Смирнова М.Ю. см. на КиберЛенинка