Несмотря на умеренный характер, июльская революция во Франции дала толчок развитию буржуазно – национальных движений в ряде стран Европы, в том числе соседней Бельгии.
Главным архитектором британской политики в «бельгийском вопросе» стал лорд Пальмерстон, который пошел по пути явного пересмотра решений Венского конгресса. Этого требовали экономические интересы буржуазной Англии. Английской торгово- промышленной буржуазии был необходим канал для сбыта своей продукции на континенте. Небольшое политически слабое и экономически зависимое от Великобритании Бельгийское государство превосходно подходило бы для этого.
Бельгия была важна для Англии и сточки зрения Европейской стратегии. С одной стороны, поддержка Англией бельгийской революции являлась тяжелым ударом по Венской системе, дававшей преимущество в Европейских делах странам – основательницам «Священного союза» — России, Австрии, Пруссии. С другой стороны бельгийская территория была ареной борьбы Англии и Франции. Французское правительство заявило, что оно не допустит чьей-либо интервенции против Бельгии. «Иностранные правительства глубоко ошибаются, полагая, что мы могли когда-либо согласиться на их попытку вооруженной силой снова подчинить Бельгию господству Оранского дома», — писал министр иностранных дел граф де Моле новому французскому послу в Берлине барону Мортье[1]. Поэтому британской дипломатии надо было спешить, чтобы не отдавать инициативу в решении «бельгийского вопроса» французам. В самой Бельгии существовало довольно сильное политическое течение, выступавшее за слияние с Францией. Неудивительно, что серьезные заботы главы Форин оффиса стала нейтрализация Франции. Вместе с тем он хорошо понимал необходимость англо – французского сотрудничества в «бельгийском вопросе». Великобритании нужен был надежный союзник, чтобы противостоять государствам «Священного союза». Пальмерстон выступил с идеей «либерального альянса», заявив в парламенте о необходимости прочного союза с Францией.
Второго ноября 1830 года в Лондоне открылась конференция, которая должна была решить «бельгийскую проблему». Это была первая из так называемых «конференций послов» XIX века. Участниками ее были представители пяти держав: от России – Ливен и Матушевич, от Англии – лорд Пальмерстон, от Франции – Талейран, от Австрии – Эстергазн и Весенберг, от Пруссии – фон Бюлов[2]. Конференция должна была обсудить широкий круг вопросов, касающихся дальнейшей судьбы Бельгии: быть ли ей независимым государством, каковы будут ее границы, политический статус, кто станет Бельгийским королем.
Пальмерстон и Талейран выступили единым «либеральным» фронтом против представителей России, Австрии, Пруссии. Австрия в это время была поглощена итальянскими делами, усилия России были парализованы польским восстанием 1830 года. За спиной же руководителя Форин оффиса стояло экономическое и военно-морское могущество Англии. К тому же Пальмерстон был уже зрелым политиком, который умел «сочетать демократическую фразеологию с олигархическими воззрениями, прикрывать политику спекулирующей на мире буржуазии кичливыми тирадами старой аристократической Англии»[3]. Таким образом, Пальмерстон сумел навязать Лондонской конференции свою политику. 20 декабря 1830 г. пять великих держав признали независимость Бельгии. Последняя превратилась в буржуазную монархию с цензовой конституцией. Протокол от 20 января 1831 г., составленный Пальмерстоном, определил границы нового государства и провозгласил «вечный нейтралитет», который позволил европейским державам признать невозможность ликвидировать результаты бельгийской революции.
Острые дебаты на Лондонской конференции вызвал вопрос о выборе бельгийского короля. Английская дипломатий уделяла этой проблеме особое внимание. Выступая 18 февраля 1831 г. в палате общин, Пальмерстон отстаивал право вмешательства во внутренние дела нового государства, если бельгийский король не будет подходить Великобритании. «Если Бельгия изберет своим монархом человека, которого можно считать опасным для соседних государств, эти соседние государства… имеют право сказать, впрочем, без диктата Бельгии: «Такой человек будет опасен для нас, и поэтому мы не желаем этого человека»[4].
На бельгийский престол предлагалось несколько кандидатур, но после того, как Луи – Филипп, испугавшись осложнения отношений с Великобританией отверг корону, Англия выдвинула кандидатуру немецкого принца Леопольда Саксен – Кобургского. В июне он стал бельгийским королем Леопольдом I.
Но «бельгийский кризис» был еще далек от полного завершения. Голландский король Вильгельм I никак не хотел согласиться с потерей Бельгии и в начале августа 1831 г. голландские войска перешли бельгийскую границу. В ответ, по инициативе Пальмерстона и Талейрана, лондонская конференция приняла решение о совместном вмешательстве Англии и Франции в бельгийско-голландский конфликт.
Операция была проведена успешно, однако это возродило старые надежды Франции на территориальные приращения за счет нового государства. Талейран заговорил о необходимости раздела Бельгии. В этой ситуации Пальместон остается верен своей старой позиции. Он добился эвакуации французских войск, грозя Франции европейской войной, предупреждая, что для нее это будет «война со всем остальным миром».
15 ноября 1831 г. в Лондоне пять великих держав заключили договор с Бельгией, который ограждал Бельгию от новых нападений со стороны Голландии и гарантировал безопасность. Однако голландский король отказывался признать соглашения. Тогда Пальмерстон и Талейран 22 октября 1832 года подписывают двустороннее соглашение о принудительном выполнении договора от 15 ноября 1831 г. Бельгии и Голландии предлагалось покинуть спорную территорию Антверпенской крепости. Но Вильгельм I продолжал упорствовать. В ответ на это англо – французский флот блокировал голландское побережье, а французский корпус осадил Антверпенскую цитадель, которая сдалась после трехдневного сопротивления.
Потерпев поражение, Голландия была вынуждена предложить мир. 21 мая 1833 г. в Лондоне между Великобританией, Францией и Голландией было заключено соглашение, восстанавливающее между ними дружеские отношения и прекращающие военные действия в Бельгии[5]. Этот документ послужил основой для двухсторонних бельгийско – голландских соглашений 1839 и 1842 гг.
Такое решение «бельгийского вопроса» являлось крупным успехом вигско-либеральной дипломатии Великобритании. Действительно, Пальмерстон приложил немало усилий для того, чтобы бельгийско-голландский конфликт не перерос во всеобщую европейскую войну. Основным внешнеполитическим принципом была защита интересов буржуазной Великобритании. Пальмерстон обращал на это внимание в одном из поздних писем Кларендону: «Когда люди спрашивают меня, что называется политикой, единственным ответом может быть следующее – мы намерены делать то, что кажется нам лучшим в каждом отдельном случае, ставя превыше всего интересы Нашего Государства»[6].
Авторы: Асташова А.Н., Бахтин В.В.
Примечания:
[1] Красный архив. 1941. – Т.1 (104). – с.202
[2] Намазова А.С. Бельгиская революция 1830 года. – М.: Наука, 1979. – с. 206
[3] Маркс К. Лорд Пальмерстон. // Маркс К., Энгельс Ф. Соч. – Т. 9. – с. 361
[4] Красный архив. 1941. – Т.1 (104). – с.203
[5] Борисов Ю.В. Шарль – Морис Талейран. – М., 1986. – с. 297.
[6] Жолудов М.В. Пальмерстон и разработка внешнеполитической доктрины либеральной партии Великобритании. // Внешняя политика Великобритании в новое и новейшее время. – М., 1998. – с. 27