Для начала следует отметить, что в российских документах и делопроизводстве XVI—XVII вв. украинцев называли «черкасами», по названию города Черкасс, бывшем в то время центром украинского казачества. Нередко черкас делили на «служилых» (принявших российское подданство и поселённых на территории России) и «воровских» (формально являвшихся подданными Речи Посполитой, но фактически действовавших самостоятельно и нападавших на российскую территорию с южных направлений). Как указывает известный воронежский историк д.и.н. В.Н. Глазьев, в 1613 и в 1614 годах города-крепости и их окрестности в Диком поле часто подвергались интенсивным атакам со стороны татар и «воровских» черкас. В десятипудовый воронежский вестовой колокол при известиях о вражеских нападениях били так часто, что он раскололся. [1]
В конце XVI в. на просторах Днепро-Донской лесостепи встретились два колонизационных потока: российский и украинский. При этом российская колонизация была преимущественно правительственной, организованной из центра. Она опиралась на строившиеся государством города-крепости и формировавшиеся в регионе вооруженные силы. Украинская колонизация носила иной характер. В основном это был процесс стихийный, лишь отчасти стимулировавшийся польскими землевладельцами, но не государством. Правительство Речи Посполитой специальных распоряжений о переселении черкас не отдавало, но и не мешало движению украинцев в рассматриваемый регион.
Первые жители Воронежа — служилые люди, сочетавшие службу и хозяйственную деятельность
За период 50-70-х гг. XVI в. удалось выявить всего два упоминания о черкасах в приграничном регионе. Первое из них содержится в материалах Литовской метрики. Летом 1563 г. российские дипломаты передали польскому королю послание от имени Ивана IV. В нем содержались упреки за набег во время перемирия каневских черкас на окрестности Новгорода-Северского и Чернигова. В ответном послании Сигизмунд-Август обещал провести расследование и наказать виновных. Второе упоминание о черкасах на Поле относится к 1571 г., когда русская сторожа с р. Коломака была переведена на р. Ольшанку, т. к. «на Коломаки приходят черкасы каневские да сторожей громят». Помимо актов разбоя, бывших на порубежной территории делом обычным, здесь уже в конце XVI в. происходят попытки украинского населения осесть на российских землях.
Опыта взаимоотношений с черкасами у российской администрации не имелось, поскольку ранее с ними российские должностные лица не сталкивались. В конце XVI в. действия черкас заметно активизировались. Объясняется это тем, что после передачи приднепровских и волынских земель Великого княжества Литовского в состав Польского королевства в 1569 г. усилилось угнетение украинского населения. Дело не только в росте феодальных повинностей. Со второй половины XVI в. все более заметной становится дискриминация православного населения Речи Посполитой. В результате увеличилось число беглых на юг, подальше от польских шляхтичей и администрации. Но на юге лежало Крымское ханство, а территория Поля являлась в то время фактически ничейной, сюда и направились украинцы из Польши. Следовательно, движение черкас на земли, которые в Москве считали российскими, объясняется вполне объективными причинами.
Есть и другая точка зрения. Она была сформулирована Г.Н. Анпилоговым и поддержана в позднейшей работе В.П. Загоровского. Г.Н. Анпилогов связывал появление украинцев в российских пределах с государственной политикой Речи Посполи-той: «Польские феодалы в 80-х и начале 90-х годов XVI в. в связи с приближением окончания срока действия перемирия 1582 г., заключенного между Россией и Польшей, энергично создавали отряды так называемых «воровских черкас» и посылали их в юго-западные уезды России на реки Северский Донец, Оскол и др.». [3]
Активизация переселения черкас в Россию в 30-40-е гг. XVII в., поступление их на службу стали основой для формирования особой категории военно-служилого населения юга России — служилых черкас. Как справедливо утверждал Дмитрий Иванович Багалей, Российское государство старалось устроить черкас на новом месте точно так же, как были устроены русские служилые люди, то есть давать им земли, хлебное и денежное жалование. Обычно переселившиеся и поступившие на службу черкасы получали единовременное жалование деньгами и хлебом, их наделяли землей под дворы, огороды, пашни и луга. Хотя при этом форма выдаваемого хлебного жалования могла несколько различаться, видимо, в зависимости от обеспечения крепости тем или иным видом зерна или продовольствия. Кроме того, в случае крайней бедности некоторых переселенцев, которые сами не были в состоянии отстроить себе дома, по их челобитной правительство выделяло еще и дополнительные средства.
Так выглядел Воронежский острог в годы своего основания в XVI-XVII вв.
Сначала подвергнем сопоставительному анализу размеры хлебного и денежного жалования, которое получили в различных населенных пунктах Воронежского края черкасы «нового выезда». Уместно здесь будет привести и некоторые найденные нами данные по выдаче жалования русским людям в этих же городах и черкасам других регионов. Очень важно учитывать справедливо отмеченный исследователями в этом отношении факт, что денежное и хлебное жалование давалось только «нововыезжим»; тем же, которые отделились от своих семей и образовали новые, оно не выдавалось. Также нужно отметить, что при анализе мы будем пользоваться теми мерами, которые упоминаются в источниках. Хлебное жалование служилым людям в XVII в. измерялось четями (четвертями) — это мера сыпучих тел в Российском государстве, она равнялась двум осьминам, восьми четверикам или 64 гарнецам, в современном измерении это 209, 91 литра.
Рассмотрим пример переселения украинцев Ивана Дзиньковского в Острогожск в 1652 г. Как пишет И.Н. Миклашевский, в 1652 г. по приходе на место в Острогожск этим черкасам было выдано хлебное жалование в размере: полковнику — 8 четвертей, обозничему — 5, знаменщикам — 3, а остальным — по 2 четверти. При этом исследователь не уточняет, какие именно зерновые культуры и каким образом были выданы, видимо, это как раз и была единовременная помощь сразу после перехода на новое место. Также в документе 1653 г. есть упоминание о денежных выплатах острогожским черкасам, которые им были даны сразу после переселения в августе 1652 г. «на дворовое строенье и на всякой завод». Острогожские черкасы получили эту материальную помощь в следующем соотношении: полковник — 20 рублей, обозничий и писарь — по 10 рублей, войсковой судья, сотники, есаулы, знаменщики — от 8 до 10 рублей, «смотря по семьям», а рядовые черкасы по такому же принципу — от 4 рублей одиноким до 8 рублей семейным. Таким образом, здесь прослеживается влияние на размер денежных выплат места в полковой иерархии и семейного положения, но этим материальная помощь не ограничилась, государство и дальше продолжает опекать переселенцев.
Сохранилась грамота царя Алексея Михайловича от 17 сентября 1652 г. о выдаче острогожским черкасам «нового выезду» хлебного жалования, адресованная воронежскому воеводе Василию Петровичу Кропоткину. Ему предписывалось в Воронеже одиннадцати черкасам «дать Нашего хлебного жалованья, против их товарыщей, по четыре чети ржи, по четыре чети овса человеку». В документе нет об этом упоминаний, но, видимо, царской грамоте предшествовала челобитная о материальной помощи от этих черкас — «Ивашки Порешка с товарыщи», возможно, в связи с их бедственным положением. А уже в марте 1653 г. черкасам Дзиньковского «для их иноземства» на семена было дано хлебного жалования в следующем соотношении: полковнику — 8 четвертей ржи и 4 четверти овса; обозничему — 5 четвертей ржи и 2 четверти овса; двум попам, писарю, восьми сотникам, 11 есаулам, 10 знаменщикам и 942 рядовым — 3 четверти ржи и 2 четверти овса.
При этом в Разрядном приказе прекрасно понимали, что таких больших запасов ржи и овса в построенном год назад Острогожске не было, но это не означало, что переселенцы будут обделены. Просто из-за этого черкасы должны были как можно быстрее ехать получать свое жалование из государевых житниц в других городах. Полковник, обозничий и попы — в Осколе, а все остальные — в Курске, о чем воеводам этих городов были направлены соответствующие грамоты. При этом государство заботилось и о том, как именно будет использован этот хлеб — местному острогожскому воеводе Денису Дорофеевичу Остафьеву предписывалось: «Над черкасы смотри накрепко, чтоб черкасы указные свои земли пахали и хлеб сеяли, чтоб им впредь без хлеба не быть». Правительство было заинтересовано не только в несении новыми подданными службы, но и в том, чтобы они вели свое хозяйство и становились законопослушными членами общества в Острогожске — чтобы «служили и жили б смирно, не бражничая, и воровства б от них никакова не было». Представляется любопытным тот факт, что наблюдается частичное совпадение размеров и соотношения хлебного жалования и в рамках единовременной помощи в 1652 году, и выданного на семена весной 1653 г.
Для сравнения приведем то, что хлебное жалование в 3 четверти ржи и 2 четверти овса каждому человеку было определено по грамоте царя Алексея Михайловича в 1653 году и для 170 вольных людей, приглашенных на стрелецкую и пушкарскую службу в Острогожск; кроме того, они также должны были получить по пять рублей «на дворовое строение». Д.А. Ляпин в своей статье упоминает, что зимой 1651 г. в город Усмань приехали новые служилые люди, которые получили жалование «на дворовое строение» — по 5 рублей было выдано стрельцам и по 4 — казакам. Интересно отметить, что в 1653 г. по царскому распоряжению предписывалось отдельно наделить в Острогожске «новоприхожих черкас четырех человек для их бедности и новые селидбы» на дворовое строение по пять рублей каждому. Видимо, в Разряд поступила челобитная, в которой черкасы просили материальной помощи. Приведенные примеры показывают полное совпадение размеров хлебного жалования и денежной помощи, выделяемой государством и русским, и украинским поселенцам в Воронежском крае в начале 1650-х гг.
Следующий пример, который наглядно иллюстрирует сам процесс наделения черкас хлебным жалованием, — это заблаговременная подготовка воронежского воеводы Мирона Андреевича Вельяминова по распоряжению из Москвы к приходу украинских переселенцев в 1638 г. 52 человекам из 115 пришедших в Белгород украинцев было «велено устроит на Воронеже» и даже заранее был определен и расписан размер государева хлебного жалования за выход — «семьянистым по пяти чет ржи да по дву пуда соли, а одиноким по три чет ржи да по дву пуда соли, да им же всем на семена по пять чет овса человеку». Необходимо обратить внимание, что предусматривалось выделение зерна и как единовременная помощь — «за выход», и как дальнейшая поддержка черкасских хозяйств — «на семена», а также в Воронеже воевода должен был выдать еще и соль. Фактором, определяющим размер хлебного жалования, здесь было не место в полковой иерархии, а семейное положение. При этом обстоятельства сложились так, что в итоге в Воронеж пришли двадцать три «новоприбыльных черкаса» со своими семьями, и им по решению воронежского воеводы еще до официального царского распоряжения было выдано хлебное жалование в размере «две чети ржи на семью да по пуду соли». Так как процесс наделения землей в выдачи жалования приостановился из -за отсутствия грамот, черкасы попросили у Вельяминова разрешения отправить своих представителей в Москву «побити челом о своих нуждах», и их просьба сразу же была удовлетворена.
Исследователь И.Н. Миклашевский в своей работе описывает следующий случай. В 1639 г. в Москву вместе с русскими торговыми людьми прибыл один украинец; в столице он узнал, что в Воронеже у него есть родственники, и попросил отпустить его туда на службу, что и было исполнено. При этом правительством ему была оказана материальная помощь — выдано пять рублей на дворовое строение, три четверти хлеба и пуд соли, а воронежскому воеводе было предписано устроить его дворовым и огородным местом, землею и сенными покосами вместе с воронежскими черкасами. Весьма важным аспектом было то, что прибывший в Воронеж украинец получает хлебное жалование хоть и несколько меньшего размера, но в том же виде — хлебом и солью, как и другие черкасы «нового выезду» в Воронеже. Обращает на себя внимание и то, что размер денежной выплаты на строительство дома и двора во всех приведенных нами разновременных примерах и для Воронежа, и для Острогожска одинаков — пять рублей человеку.
Теперь интересно будет провести некоторые параллели с наделением черкас хлебным жалованием и деньгами на «дворовое строение» в других населенных пунктах. Практически одновременно с появлением украинцев в Воронеже переселяются в Корочу в 1638 г. сто черкас со своими семьями из «литовских розных городков», которым воевода Львов выдает следующее жалование: «на селитбу» по четыре рубля человеку, а некоторым по три рубля; по две четверти ржаной муки каждому; по четверику овсяных круп на десять человек «для осадного времени». Как мы видим, в Короче хлебное жалование меньше, чем в Воронеже, но при этом все переселенцы получают денежную помощь, а также предусмотрено продовольственное обеспечение в случае осады крепости.
И.Н. Миклашевский приводит данные о материальной помощи, оказанной правительством семнадцати семейным и трем одиноким черкасам, пришедшим в Корочу в 1639 г. «За выход и на дворовое строение» семейные получили по восемь рублей, а одинокие — по пять рублей. Хлебное жалование было определено в следующем соотношении: у кого по 5-6 человек в семье, тем по пять четвертей ржи, а тем, у кого семья состояла из 2-3 человек — по четыре четверти ржи, одиноким же — по три четверти. Но в итоге вместо хлеба переселенцам выдали «по 10 алтын за четверть». Представляется логичным предположить, что в данном случае замена хлебного жалования денежным могла быть связана с тем, что в Короче, возможно. было недостаточно запасов после выдачи хлеба черкасам «прошлого выезду». В этом же 1639 г. в Белгороде было устроено на жительство 57 черкас, и им правительство дало денежного жалования по следующему принципу: атаманам и есаулам — по семь рублей, рядовым — по пять рублей. Таковы были размеры материальной помощи, оказываемой русским правительством украинским переселенцам в этом городе.
Интересно будет отметить, что 35 переведенных в 1639 г. в Волуйку из Тулы черкас получили жалования в следующем соотношении: атаман — 10 рублей, рядовые — по 9 рублей. Также им за выход и на дворовое строение было дано: атаману — 2 рубля, рядовым — по 5 рублей, а хлебного жалования было всем выделено по одной четверти ржи и по три (атаману) и две (рядовым) четверти проса. Переселившиеся в Волуйку в этом же году 74 черкаса из Тамбова получили жалование такого же размера, небольшое отличие — рядовым было выдано по 9,5 рублей жалования, а выплат на дворовое строение предусмотрено не было. Как мы видим, в Волуйке переселенцы получили достаточно крупные денежные выплаты при довольно небольших хлебных. Исследователь А.Г. Чепухин отмечает, что одну половину жалования выдали черкасам на «Семен день» (1 сентября), а другую — на Рождество (7 января), а просо все черкасы ездили получать в Усерд.
Пожалуй, наибольший размер денежного жалования нововыезжим черкасам в Воронежском крае мы встречаем в Землянске, где воевода в 1661 г. выдал им жалования по 10 рублей человеку, что совпадает с размером черкасского жалования в Волуйке в 1639 г. При этом мы не располагаем сведениями о выдаче хлебного жалования в Землянске, чем, возможно, и объясняется такой большой размер материальной помощи, на который также могло повлиять и то, что пришедшие в Землянск с атаманом Осипом Дашкеевым украинцы были очень бедны. Также исследователи приводят интереснейший документ 1661 г. — челобитную землянского атамана и сотника, просивших у правительства материальной помощи за то, что они привели в новопостроенный город большую группу черкас. При этом они упоминают, что в других городах русское правительство поощряет тех, кто привел украинцев в Россию: «…а которые наша братья, черкасы, в новых городех черкас ссаживали и перезывали, и тем ссадчиком твое жалованья давана». И на обороте челобитной было приписано распоряжение о выдаче атаману и сотнику сукна. Сложно сказать, была ли такая практика материального поощрения приведших и возглавивших украинских переселенцев людей повсеместной, но факт удовлетворения их просьбы говорит о том, что государство наградило их за все труды.
Исследователь А.С. Ракитин, анализируя в своей статье причины и процесс переселения черкас в отдельные города Московского государства в XVII в., приводит подробные сведения о размере хлебной и денежной помощи украинцам, в разные годы переселившимся в Талецкий острог, Ливны и Оскол. В последние два города в 1635 г. из Белгорода были направлены достаточно большие группы — по 60 человек в каждый, где по прибытии черкасы получили денежное жалование за «выход» из городских доходов в следующем соотношении: «лучшим» (как справедливо заметил
исследователь, вероятно, атаманам и есаулам) — по шесть рублей, «средним» (рядовым) -по пяти рублей, женам их — по полтора рубля, детям — по рублю. Таким образом, получается, что государство стремилось наделить черкас денежными средствами, учитывая и их служебное положение, и состав семьи. При этом им полагалось еще и хлебное жалование, которое как раз зависело только от семейного положения: женатым — по пять четей ржи, холостым — по три чети. А также воеводам Ливен и Оскола предписывалось в зависимости от количества скота выдать черкасам ржаной и яровой соломы. В 1643 году в Ливнах шести черкасам было выдано жалование следующего размера: на постройку дворов и «за выход» по пять рублей каждому, а также по пять четвертей ржи семейным и по три холостым. Как мы видим, размеры денежного и хлебного жалования в Ливнах в 1635 и 1643 гг. практически совпадают и зависят прежде всего от семейного положения черкас.
Подводя итоги изучения вопроса о материальной помощи, оказываемой Российским государством украинцам, переселявшимся в Воронежский край в XVII в., после их сопоставления с данными в других регионах, мы можем сделать несколько выводов. Правительство выдавало черкасам сразу после переселения хлебное жалование и деньги «за выход и на дворовое строение»; по источникам прослеживается два основных фактора, от которых зависел размер жалования — место в служебной иерархии и семейное положение. На состав хлебного жалования влияла, видимо, обеспеченность крепости тем или иным видом продовольствия; размер выданного хлеба при учете всех разобранных примеров и в зависимости от указанных факторов варьировался от минимума в три четверти ржи до максимума в восемь четвертей ржи и четыре четверти овса одному человеку. Размер денежной выплаты на дворовое строение рядовым черкасам был вполне сопоставим с размером этой же выплаты русским служилым людям и в большинстве случаев составлял четыре-пять рублей, но также деньги могли выдаваться и их женам и детям. Кроме единовременной помощи при переселении, государство могло специально выдавать украинцам хлеб «на семена», а также выделять дополнительные материальные ресурсы в случае обращений с просьбами отдельных черкас. В заключение хотелось бы отметить, что все изложенные нами выводы говорят об очень пристальном внимании государства к хлебному и денежному обеспечению украинцев после их переселения в русские города в XVII в. Русское правительство было заинтересовано в том, чтобы черкасы на новом месте обзаводились крепким хозяйством и не испытывали материальных затруднений.
Источники:
- Глазьев В.Н. Российское Черноземье в Смутное время. Свидетельства документов.
- Брезгунова В.М. Жалование «нововыезжих черкас» при переселении в Воронежский край в XVII веке. См. КиберЛенинка
- Папков А.И. Расселение черкас на южной окраине России в конце XVI — начале XVII в. См. КиберЛенинка