К концу 1980-х гг. ситуация на селе отчасти стала напоминать кризис 20-х годов; как и в те годы срочно требовалась новая экономическая политика, которая бы вдохнула новую жизнь в аграрные отношения. Экономические и социальные проблемы, накапливавшиеся десятилетиями, требовали неотложного решения.
Исторический опыт подсказывал руководителям партии и правительства, что для повышения эффективности агропромышленного комплекса необходимо наличие частного собственника, кулака (или фермера, как говорили на Западе). Для преодоления кризиса в сельском хозяйстве нужно было вернуть часть трудоспособного населения (в первую очередь, молодежь) на село, решить застарелые проблемы строительства дорог, жилья, снабжения сельского населения необходимыми товарами, газификации, телефонизации, медицинского обслуживания и проч. Очевидно, что для решения столь объемной и многогранной экономической и социальной задачи требовались многие годы и миллиардные инвестиции. Сельское хозяйство, из ресурсов которого многие годы многие годы черпались средства на развитие промышленности, военно-промышленного комплекса, космоса и другие цели, нуждалось в безотлагательной финансовой, правовой и организационной поддержке.
Воронежский Дом быта, построенный в 1978 г.
Основы такой поддержки заложили первые «рыночные» законы, упомянутые нами выше. К 1990 г. в сельском хозяйстве Воронежской области стало оформляться фермерское движение. Наиболее активные сельские жители (а также горожане с сельскими корнями) изъявили желание стать фермерами и создать семейные (фермерские) хозяйства. Проведенное в 1990 г. исследование сельских жителей Воронежской области дало следующие количественные результаты: выразили желание стать фермерами 7,2 процента опрошенных; еще 18,8 процента ответили, что в принципе могли бы сделать такую попытку. Почти каждый пятый (17,3 процента) не рискнул бы браться за новое дело в одиночку, но не отказался бы стать членом арендного коллектива. Мнения: «Аренда – дело хорошее, но для меня не подходит» придерживались 17,5 процента. И, наконец, 26,2 процента не считали себя сторонниками аренды, выступали против нее.
Как видно из результатов данного исследования, весьма значительная часть сельских жителей высказалась в поддержку фермерства. Причем наибольшее желание стать фермерами проявили те люди, которые де-факто уже в течение нескольких лет занимались предпринимательской деятельностью в сфере сельского хозяйства.
Вообще говоря, развитие предпринимательства на селе в годы перестройки – разговор особый. Латентная предпринимательская деятельность в эти годы начинает трансформироваться в открытые, легитимные формы. Параллельно с тенденцией к стагнации и рецессии в сфере формальной, государственной агропромышленной экономики, все большее влияние приобретают сельхозпредприниматели и лица, ведущие самостоятельный бизнес в личных приусадебных хозяйствах. Конкуренция между колхозно-государственным и частным сектором постепенно обострялась; результаты же противоборства свидетельствуют о большей эффективности личных хозяйств населения.
Альтернативой колхозному строю был путь создания фермерских хозяйств и новых организационно-правовых форм агропромышленных предприятий – товариществ, обществ с ограниченной ответственностью, закрытых и открытых акционерных обществ. Ко времени заката перестройки, (т.е. к 1991 г.) в сельском хозяйстве Воронежской области фермерство только начало формироваться (за 1991 г. образовалось 575 фермерских хозяйств), в иные формы колхозы стали преобразовываться лишь начиная с 1992 г. (за этот год было образовано 167 новых агропромышленных юридических лиц; при этом количество колхозов, совхозов и межхозов сократилось на 140 единиц). Следует отметить, что на фоне распада СССР, ухудшения управляемости и дисциплины в сельском хозяйстве и прочих неурядиц, это был внушительный шаг вперед. В это время все еще велись острые дискуссии о путях развития сельского хозяйства в Воронежской области, различными сторонами отстаивались подчас прямо противоположные точки зрения, организовывались аграрные партии и фермерские ассоциации (отстаивавшие разные экономические платформы), но фундамент для дальнейших преобразований на селе был уже заложен. Реально в сельском хозяйстве Воронежской области уже к началу 1992 г. существовало многообразие форм собственности, которые вступили между собой в конкурентные отношения.
В период горбачевских преобразований в воронежской экономике активно формируется теневой сектор производства товаров и услуг. Нельзя, конечно, сказать, что в доперестроечные времена теневой сектор напрочь отсутствовал в воронежской экономике – во все, даже самые суровые периоды репрессий и военных действий функционировала какая-то часть полулегальной экономики, – существовала латентная купля-продажа дефицитных товаров («спекуляция» – как говорили раньше), работали черные рынки жилья, рабочей силы и проч. Однако в период горбачевских реформ, с наступлением фазы известной либерализации экономических отношений, теневой сектор воронежской экономики стал развиваться весьма быстрыми темпами.
Завод «Эталон». 1980-е гг.
К середине 1980-х гг. наибольшее развитие получили те сферы нелегальной экономической деятельности, которые не требовали сколько-нибудь существенных капиталовложений и приносили участникам этой деятельности ощутимый доход. Так, стали стремительно развиваться такие направления, как частный извоз граждан, межрегиональные перемещения воронежцев с целью закупки и продажи товаров («челночный бизнес»), полулегальное строительство дачных домиков, гаражей (т.н. «шабашки»), ремонт и сдача внаем квартир и т.п. Причем вся эта теневая деятельность приносила в условиях повсеместного дефицита такие значительные доходы (т.к. осуществлялась по рыночным ценам), что многие ее участники довольно быстро отказывались от работы на государственных предприятиях и организациях и целиком посвящали себя теневой предпринимательской деятельности.
Но все-таки самым крупным сектором теневой воронежской экономики периода конца 1980-х – начала 1990-х гг. стал бутлегерский бизнес, самогоноварение и подпольный сбыт алкогольных напитков. После введения в действие Указа о преодолении пьянства и алкоголизма (1 июня 1985 г.), государственное производство ликероводочных изделий и вина было значительно снижено.
В средствах массовой информации стала осуществляться активная пропагандистская кампания о вреде пьянства, о здоровом образе жизни, об отказе от дурных традиций застолий и замене их новыми (в духе, например, трезвых свадеб, поминок и проч.). Практические меры по реализации указа в Воронеже и области свелись к тому, что торговать спиртными напитками стали лишь в нескольких магазинах, что обеспечивало возле этих торговых точек огромные очереди, давку и злоупотребления. Почти возле каждой очереди дежурил наряд милиции; штучные отделы были огорожены специальными стальными заграждениями. Каждому покупателю в тот период отпускали не более 2-х бутылок водки или вина. Для особых случаев (свадеб, юбилеев, поминок) на первом этаже магазина ЦУМ существовал т.н. отдел заказов, где на эти цели можно было получить (при наличии справки из ЗАГСа или свидетельства о смерти) спиртные напитки по «госцене», т.е. по официальным государственным (низким) расценкам.
Очевидно, что такая непродуманная политика центральных и местных властей привела, в конечном счете, к формированию в Воронежском регионе целой отрасли теневой индустрии, которая включала в себя:
· Кустарное и полупромышленное производство вина, самогона и спиртсодержащих напитков;
· Отрасль фальсифицированных спиртных напитков;
· Производство «левой» продукции на ликероводочных, спиртовых и винных заводов;
· Системы нелегального сбыта спиртных напитков.
Вся эта вновь сформированная отрасль теневой экономики обрушилась на потребительский рынок Воронежа и области, нанесла огромный вред хозяйству края.
Появление довольно обширного сектора теневой экономики обусловило развитие процессов дифференциации населения по уровню доходов. Те воронежцы, которые занимались нелегальной предпринимательской деятельностью (как говорили в тот период – «извлечением нетрудовых доходов), смогли заработать более или менее значительные суммы денег, приобрести автомашины, квартиры, дачи, сделать сбережения. Среди населения Воронежа и области постепенно стала формироваться весьма многочисленная прослойка людей, заинтересованных в развитии рыночных отношений и рыночной инфраструктуры. К концу 1980-х годов в Воронеже начинают появляться вначале полулегальные, а позже и официально работающие вещевые рынки. Так, к 1984-1985 гг. в лесополосе по ул.Перхоровича возникает стихийный рынок, на котором стали продаваться зарубежные грампластинки, джинсы, книги. Сформировался вещевой рынок и на ул.Левоневского. На рынке «Придача» по ул.Димитрова помимо торговли продуктами питания развивается и вещевая торговля. Аналогичные процессы стали оформляться и в районных центрах Воронежской области (среди них наиболее крупный рынок функционировал в Георгиу-Деже [Лисках]).
Спонтанное появление вещевых рынков в Воронеже и области было закономерным процессом. На рынках по повышенным ценам продавали те товары, которых не было в открытой продаже – импортную обувь, женские зимние сапоги, джинсовую одежду, хрустальную посуду, радиотехнику и многое другое. Советская торговля не могла составить сколько-нибудь существенную конкуренцию вещевым рынкам. Количество качественных товаров, поступавших на оптовые базы и в розничную торговлю, было невелико; но даже поступившие товары реализовывались «из-под полы», «по блату», с наценками «за страх», или «нужным» людям. Товары в тот период не покупали, а «доставали», то есть приобретали на основе неформальных отношений и договоренностей по типу: «ты – мне, я – тебе». Лишь один магазин в Воронеже – магазин «Морава», расположенный по ул.Домостроителей, постоянно торговал модными товарами из Югославии – хрусталем, одеждой, обувью. Возле этого магазина ежедневно собирались сотни и тысячи людей, пытавшихся купить необходимые вещи «по госцене». Однако один-единственный магазин просто физически не мог обслужить такое количество людей.
Пытаясь решить проблему «извлечения нетрудовых доходов» власти неоднократно с помощью милиции выявляли и штрафовали «спекулянтов», запрещали вещевую торговлю на колхозных рынках. Но эти меры не решали, а только усугубляли проблему снабжения воронежцев товарами повышенного спроса. Вещевые рынки либо перемещались в другое место, либо через некоторое время начинали свою работу вновь. При этом товары на них становились несколько дороже, – цены у торговцев повышались за счет надбавок «за риск» (риск быть пойманными и оштрафованными). Неоднозначным было и общественное мнение в части функционирования вещевых рынков, – одна часть воронежцев считала, что рыночную торговлю необходимо искоренять, так как она способствует развитию спекуляции и извлечению «нетрудовых доходов»; другая часть, напротив, поддерживала рыночную торговлю и рыночные отношения, считая, что именно они помогают удовлетворять возросшие потребности населения. В конце концов властям пришлось рыночную торговлю легализовать и выделить для вещевых рынков специальные площади. Так, в начале 1990-х гг. появляются рынки в районе Машмета (по ул. Менделеева), Речной рынок, Юго-Западный рынок.
В период горбачевских преобразований в Воронежском крае формируется промышленное предпринимательство. После вступления в силу законов «О кооперации», «О предприятиях» в Воронеже и области начинают появляться первые кооперативы, осуществляющие промышленную и торгово-закупочную деятельность. Конечно, в условиях планово-централизованной экономики с фиксированными ценами функционирование торгово-промышленных кооперативов выглядело, мягко говоря, несколько специфично. Подавляющее большинство вновь созданных кооперативов образовалось на базе существующих промышленных предприятий Воронежа и области. Организаторами таких кооперативов чаще всего становились руководители государственных предприятий, а также их родственники и доверенные лица. Работа кооперативов данного толка строилась весьма незамысловато: государственное предприятие поставляло вновь образованному кооперативу сырье и комплектующие по низким фиксированным расценкам, а переработанное сырье (чаще всего на базе того же государственного предприятия) реализовывало по повышенным ценам. Покупателей произведенной продукции даже по повышенным ценам было достаточно, так как к началу 1990-х гг. стали ощущаться инфляционные процессы и снижение объемов выпуска валового продукта в целом по стране.
Потребность вновь образованных кооперативов и государственных предприятий Воронежа и области в постоянно действующем оптовом рынке со свободными ценами реализовалась в создании в 1991 г. Воронежской товарной биржи (ВТБ), которая изначально приняла универсальный характер. На биржевые торги выставлялись самые разнообразные товары, – сельскохозяйственная продукция, продукты питания, стройматериалы, товары народного потребления, электроника и радиотехника, автомашины, нефтепродукты и т.д. Потребность воронежских предприятий в свободном оптовом рынке была настолько сильна, что только за 4 месяца (сент.-дек.) 1991 г. объем биржевых продаж составил 481,7 млн. руб.; количество проведенных торгов – 91, а количество заключенных сделок – 3460. Количество брокерских фирм к концу 1991 г. составило 111 единиц, а численность акционеров ВТБ – 166.
Всплеск воронежской биржевой торговли был вызван несколькими основными причинами:
— во-первых, согласно постановлению Правительства СССР в системе биржевой торговли допускалось свободное (рыночное) ценообразование. Таким образом, биржи стали анклавами рынка в планово-централизованной экономике, что позволяло участникам биржевой торговли извлекать существенную прибыль на торгово-закупочных и посреднических операциях;
— во-вторых, к 1991 г. в отдельных регионах СССР усилились сепаратистские настроения (в республиках Прибалтики, в Татарстане, Западной Украине и проч.), что негативно отразилось на торговле и промышленной кооперации. Кроме того, фактическое прекращение функционирования Госснаба вынуждало Воронежские предприятия искать новых поставщиков и покупателей своей продукции, использовать рыночные способы продвижения и сбыта в изменившихся экономических условиях;
— в-третьих, воронежские биржи выступили своеобразными ценовыми индикаторами, выявили реальные спрос, предложение и цены на самую разнообразную продукцию.
Следует отметить, что влияние воронежских биржевиков и брокеров было необычайно велико. Достаточно упомянуть, что ВТБ в 1991-1992 гг. работала в здании Областной Думы (!), с экранов телевизоров звучала реклама: «Воронежские брокеры откроют вам путь к процветанию!». Многие молодые бизнесмены начинали свой путь именно с биржевой торговли, которая была чрезвычайно популярна в тот период.
Вместе со сферой обращения, промышленностью и сельскохозяйственным производством, довольно значительным изменениям в 1985-1991 гг. подверглись и другие отрасли воронежской экономики (строительство, транспорт, связь). В эти годы сформировался класс воронежских предпринимателей и весьма многочисленная когорта новых собственников. Но, может быть, главным обстоятельством стали даже не эти симптоматичные перемены, которые, как нам представляется, были следствием фактора иного порядка, – фундаментальным изменением мышления, образа мыслей воронежцев.
В годы перестройки весьма динамично меняются подходы многих слоев населения к предпринимательству и фермерству, к частной собственности, экономической свободе и прочим базовым категориям и ценностям. Состоявшийся в 1991 г. последний, XXVIII съезд КПСС показал, что все вышеупомянутые изменения произошли и в умах многих членов партии, которая раскололась на реформаторов (во главе с Б.Ельциным) и консерваторов (возглавляемых И.Полозковым, Е.Лигачевым и др.). На стадии завершения перестройки общество требовало дальнейших экономических и социальных реформ.