В настоящее время в России, как и во всем мире, одной из наиболее распространенных и социально опасных форм агрессии является насилие в семье, поскольку около 30–40% всех тяжких насильственных преступлений совершается именно в семье. Лица, погибшие или получившие телесные повреждения в результате внутрисемейных конфликтов, прочно занимают первое место среди различных категорий потерпевших от насильственных преступлений. В связи с этим борьба с совершаемыми в семье насильственными преступлениями приобрела в последние годы приоритетный характер в деятельности субъектов профилактики.
Исследования показывают, что положение возможной жертвы, ее образ жизни, особенности поведения в совокупности с формами и степенью взаимосвязей с потенциальным правонарушителем могут способствовать зарождению в сознании последнего преступного замысла, стимулировать его антиобщественную установку, определять способ и средства совершения преступления[1].
Поэтому для своевременного и эффективного проведения предупредительной деятельности в указанном направлении, следует познать не только личность тех, кто совершает криминальное насилие в семье, но и личность тех, кто страдает от него.
Изучение виктимологических проблем насильственной преступности в семье позволяет получить более конкретные знания о характере и направленности преступной деятельности, механизме преступлений, а также существенно расширить и дифференцировать сложившуюся систему мер их предупреждения путем профилактического воздействия и на возможных жертв данной преступности.
Как показало проведенное исследование, чаще всего потерпевшими от насилия в семье оказываются жены (сожительницы) (48,1%), дети (15,6%), а также родители (14,2%) виновного. Кроме того, указанные преступления совершаются против мужей (сожителей) (5,1%), родных сестер и братьев (3,8%), а также иных родственников или свойственников виновных – дедушек, бабушек, внуков, дядей, тетей, племянников, родителей и родных братьев (сестер) супругов (сожителей) и др. (13,2%).
В целом, повышенной степенью виктимности обладают члены семьи женского пола, удельный вес которых среди всех изученных жертв внутрисемейных насильственных преступлений составил 75,8%.
Объяснение высокой виктимизации женщин при совершении насильственных преступлений следует искать не в фатальной предрасположенности всех женщин стать жертвами, а в двойном стандарте в морали, в характере и стереотипах межполовых отношений, исторически сложившихся и по-прежнему доминирующих в современном обществе[2]. Культурные, социально-экономические и политические отношения, в которых доминирует власть мужчин, ставят женщин в ситуацию экономической и эмоциональной зависимости, превращают их в собственность своего покровителя-мужчины. Общества, организованные по принципу мужских властных отношений, трактуют насилие против женщин как вполне законное явление[3].
Семейное насилие преимущественно совершается против лиц зрелого возраста (26-50 лет), на долю которых в структуре всех жертв семейно-бытовой насильственной преступности приходится 57,8%. При этом самой виктимной является возрастная группа 36-45 лет, представители которой пострадали от насилия в семье почти в каждом третьем случае (27,9%). Повышенной виктимностью также обладают возрастные группы 31-35 лет и 46-50 лет, на долю которых в структуре всех жертв криминального семейного насилия пришлось, соответственно, 10,9% и 10,2%.
Преобладание среди пострадавших от внутрисемейных насильственных преступлений лиц зрелого возраста можно объяснить, отчасти, тем, что возрастные границы 26-50 лет охватывают наиболее активную и мобильную в социальном плане часть населения. Исследования показывают, что период высокой социальной активности связан со временем наибольшего накопления эмоционально-психологических переживаний, аффективных состояний и конфликтов личности как внутри ее самой, так и со средой, с ростом тревоги за себя. Естественно, что эти две группы противоречий неотделимы друг от друга, причем у некоторых людей по мере возрастания активности и притязаний к среде, попыток определения своего места в ней могут обостряться конфликты индивидуально-психологического и социально-психологического характера. В сфере семейных отношений в данный возрастной период наиболее остро проявляются отсутствие чувства любви, несовместимость характеров, нарушение супружеской верности, пьянство, жестокость и т.д., обусловливающих конфликтность отношений и возрастание их остроты.
Вместе с тем обращает на себя внимание то обстоятельство, что относительно высокой степенью виктимности характеризуются несовершеннолетние и лица преклонного возраста. Так, каждое десятое (10,2%) семейно-бытовое насильственное преступление было совершено в отношении несовершеннолетних членов семьи, из них в 53,3% случаев – в отношении малолетних (до 14 лет) детей; 11,6% – в отношении членов семьи в возрасте 51-60 лет; а почти каждое седьмое (13,6%) – в отношении лиц в возрасте 61 год и старше.
Бесспорно, что ребенок и старик в большей степени уязвимы в криминальных ситуациях насильственного характера уже потому, что они, как и женщины, как правило, физически слабее преступника и находятся от него или других членов семьи в силу возраста, особенностей физиологического состояния и социального положения в материальной и психологической зависимости.
Таким образом, от криминального насилия в семье, как правило, страдают наиболее беззащитные ее члены – женщины, дети, инвалиды и старики.
Насильственные преступления в семье совершаются в отношении лиц с различным уровнем образования. Так, 2,2% рассматриваемых потерпевших не имели даже начального образования, 8,0% – имели начальное образование, 10,2% – неполное среднее, 40,9% – среднее общее, 21,2% – среднее специальное, 1,5% – незаконченное высшее, а 16,0% – высшее образование. Однако обращает на себя внимание то обстоятельство, что указанные преступления чаще всего совершаются в отношении членов семьи с невысоким образовательным уровнем.
Низкий уровень образования (и связанный с ним низкий уровень культуры) виктимологически проявляется совершенно очевидно. Во-первых, люди с низким уровнем образования и культуры отличаются заметной агрессивностью, чаще совершают преступления насильственного характера, а значит и чаще навлекают на себя ответную реакцию, приводящую к причинению им вреда. Во-вторых, низкий образовательный и культурный уровень приводит нередко к полнейшему неумению оценить обстановку и возможные последствия поведения, нежеланию обратиться за защитой к компетентным органам, осуществляющим защиту интересов личности[4].
О социальном положении (роде занятий) лиц, пострадавших от насильственных преступлений в семье, были получены следующие данные: рабочие – 22,4%; служащие, специалисты в сфере строительства, производства, торговли и оказания услуг – 9,1%; служащие, специалисты в области науки, образования, здравоохранения и социального обеспечения – 8,4%; сотрудники правоохранительных органов – 1,4%; предприниматели – 2,1%; пенсионеры – 18,9%; учащиеся школы, ПТУ, техникума, вуза и т. д. – 9,1%; нигде не работали и не учились – 28,6%.
Как видим, большинство (69,9%) потерпевших рассматриваемой категории имело социальный статус рабочего, пенсионера, нигде не работающего и не учащегося. При этом половина (50,3%) жертв внутрисемейного насилия занимала достаточно низкое социальное положение: каждый пятый (21,7%) относился к числу рабочих, имеющих относительно невысокую квалификацию или занятых неквалифицированным трудом (дворники, уборщицы, грузчики, подсобные рабочие, разнорабочие и т.п.), а 28,6% – вообще не работали и не учились. Естественно, что низкий социальный статус потерпевших, которому, как правило, соответствует низкий образовательный и культурный уровень, имеет существенное виктимологическое значение.
Кроме того, лица, лишенные постоянных средств к существованию (это относится не только к не работающим потерпевшим, но и к жертвам из числа учащихся школ, ПТУ, техникумов, вузов), обычно попадают в материальную и психологическую зависимость от других членов их семьи, которые в дальнейшем начинают злоупотреблять своей ролью «кормильца» семьи, стараясь установить свою власть, главенство над зависимыми членами семьи, нередко прибегая с этой целью к насильственным действиям. Поэтому не случайно, что более трети (36,0%) жертв насилия в семье на момент совершения преступления находились на иждивении преступника или другого члена семьи.
Вместе с тем большинство (58,5%) потерпевших, которые на момент совершения против них рассматриваемых преступлений нигде не работали и не учились, злоупотребляли алкоголем или употребляли наркотики, а 39,0% – вели аморальный, антиобщественный образ жизни. Безусловно, данные обстоятельства способствуют обострению внутрисемейных отношений и значительному повышению виктимности этой категории лиц.
Также, вполне закономерно, что почти каждый пятый (18,9%) потерпевший от семейно-бытового насильственного преступления был пенсионером, поскольку данная категория населения, особенно в настоящее время, является наименее социально защищенной, прежде всего в материальном, физическом и психологическом отношении, и, соответственно, наиболее беззащитной от произвола семейных дебоширов.
Как было установлено, наиболее высоким социальным статусом обладают потерпевшие, страдающие от менее тяжких насильственных преступлений в семье.
Нет сомнений, что повышенной способностью становиться жертвами криминального насилия в семье обладают лица, характеризующиеся морально-бытовой распущенностью, стойким антиобщественным поведением.
Как показало исследование, почти каждый четвертый (23,6%) изученный потерпевший на момент совершения против него внутрисемейного насилия отличался антиобщественным поведением по месту жительства. При этом с повышением тяжести совершаемых в семье насильственных преступлений, соответственно, увеличивается детерминирующая роль негативного поведения потерпевших в механизме совершения криминальных деяний. В частности, если при причинении легкого вреда здоровью члену своей семьи отрицательное поведение по месту жительства было свойственно только 16,0% потерпевшим, то при совершении внутрисемейного убийства данным поведением характеризовалось уже большинство (62,5%) потерпевших. В целом, антиобщественное поведение как провоцирующий фактор свойственно для лиц, пострадавших от наиболее тяжких семейно-бытовых насильственных преступлений (убийство, умышленное причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью).
Безусловно, что наиболее стойкая антиобщественная ориентация и, соответственно, наиболее высокая виктимность свойственна лицам, которые сами проявляют склонность к совершению преступлений, особенно насильственного характера. По нашим данным, 7,7% изученных потерпевших были судимы, в том числе 3,5% имели одну судимость, 1,4% – две-три судимости, а 2,8% – четыре и более судимости.
Причем, 81,8% ранее судимых потерпевших рассматриваемой группы осуждались за совершение насильственных преступлений. Так, большинство (54,5%) жертв внутрисемейного насилия из числа имеющих в прошлом судимость ранее совершали насильственное хулиганство, почти каждый пятый (18,2%) – убийство, столько же (18,8%) – причинение тяжкого вредя здоровью, каждый четвертый (27,3%) – причинение иного вреда здоровью, 9,1% – побои, истязание и столько же (9,1%) – насильственный грабеж или разбой. Примечательно, что 45,5% ранее судимых потерпевших сами в прошлом совершали криминальное насилие против членов своей семьи.
По нашим данным, в момент совершения в семье насильственного преступления каждый седьмой (14,2%) потерпевший имел определенный опыт асоциального поведения и был известен органами внутренних дел (ОВД) в качестве правонарушителя. Из них, в частности, сотрудниками ОВД к административной ответственности привлекались за распитие спиртного или появление в пьяном виде в общественных местах – 61,1%, совершение мелкого хулиганства – 55,6%, невыполнение обязанностей по воспитанию детей – 11,1%, занятие проституцией – 5,6%. Более того, 7,5% опрошенных потерпевших на момент совершения против них внутрисемейного насилия состояли в ОВД на профилактическом учете в качестве правонарушителя или преступника.
Важнейшей нравственной характеристикой рассматриваемой категории потерпевших является их отношение к употреблению алкоголя. Роль пьянства исключительно высока не только в плане криминализации личности, но и в плане ее виктимизации.
Как показало исследование, значительная часть (46,8%) потерпевших на момент совершения рассматриваемых преступлений часто употребляла спиртные напитки, в том числе каждый седьмой (14,9%) потерпевший выпивал регулярно (3-4 раза в месяц), почти каждый пятый (18,4%) – систематически (не менее 3 раз в неделю), а 13,5% – каждый или почти каждый день. При этом почти каждый третий (31,9%) потерпевший злоупотреблял спиртными напитками, а у каждого шестого (16,3%) – периодически были алкогольные запои.
Вместе с тем выявлена следующая закономерность: при повышении тяжести совершаемых насильственных преступлений заметно увеличивается доля жертв, злоупотребляющих спиртным, т.е. возрастает детерминирующая роль пьянства потерпевших в механизме совершения указанных преступлений. Так, злоупотребление потерпевшими алкоголем явилось поводом для совершения 6,3% побоев, 8,7% угроз убийством или причинением тяжкого вреда здоровью, 12,0% умышленного причинения легкого, 43,7% – средней тяжести и 58,7% – тяжкого вреда здоровью, 87,4% убийств. Причем, только пострадавшие от убийства, умышленного причинения тяжкого и средней тяжести вреда здоровью, т.е. от наиболее тяжких преступлений, характеризовались запойным употреблением спиртных напитков.
В ходе исследования были выявлены следующие наиболее распространенные причины злоупотребления рассматриваемой категорией потерпевших спиртными напитками: потеря личной перспективы, кризис личной, семейной жизни (66,7%); неудовлетворенность неспособностью полноценно выполнять свою роль в семье (28,9%); ухудшение семейных взаимоотношений, конфликты в семье (60,0%); развод (31,1%); аморальный, разгульный образ жизни супруга (17,8%); злоупотребление спиртным супругом (28,9%); невозможность найти работу, трудоустроиться (22,2%); неудовлетворенность низким материальным положением семьи (46,7%); неудовлетворенность жилищными условиями семьи (20,0%).
Виктимогенное влияние алкоголя представляется очевидным и обусловлено, прежде всего, прямым и довольно сильным его воздействием на психику, интеллект, эмоции, волю, мотивацию поведения людей. Пьяный теряет способность к адекватному восприятию внешней среды, людей, их поступков, утрачивает самоконтроль, становится невыдержанным, грубым. В мотивации его поведения на первый план выходят эгоцентрические побуждения, низменные влечения и инстинкты, аморальные и антисоциальные наклонности, которые в трезвом виде подавляются, сдерживаются позитивными взглядами, отношениями и привычками.
Вместе с тем большинство насильственных преступлений в семье связано не с единичным и случайным, а с систематическим и неумеренным употреблением потерпевшими алкоголя. Систематическое пьянство способствует неблагоприятному нравственному формированию личности, существенно деформирует процесс ее социализации, ослабляет или подрывает социально полезные связи в различных типах микросреды, а также способствует созданию конкретных жизненных ситуаций криминогенного характера[5].
По нашим данным, у значительной части лиц, ставших жертвами семейно-бытовых насильственных преступлений, имеются устойчивые отклонения в эмоционально-волевой, ценностно-нормативной и психологической сферах личности. Опрос преступников и изучение материалов уголовных дел показали, что для рассматриваемых потерпевших свойственны следующие отрицательные черты характера: вспыльчивость, неуравновешенность (36,2%), несдержанность (35,6%), повышенная раздражительность (34,9%), высокий уровень агрессивности (33,6%), грубость (31,5%), вредность (29,5%), эгоизм (20,6%), лживость (13,7%), обостренное чувство собственного превосходства над окружающими, высокомерие (12,3%), черствость (11,4%), злопамятность (11,0%), хитрость (11,0%), жестокость (10,1%), циничность (8,7%), мстительность (6,9%), следование двойной морали (6,9%).
Отрицательные свойства личности способствуют развитию негативных взглядов и привычек, что в свою очередь усугубляет неблагоприятные манеры поведения человека, снижает его самокритичность и притупляет самоконтроль. Носитель отрицательных личностных качеств вероятней других людей, психологическая структура которых не отягощена подобными свойствами, может допустить неосторожные, а подчас и явно провокационные действия, которые способны в определенных условиях вызвать ответную, далеко не всегда безупречную реакцию окружающих[6].
Также, уязвимость потерпевшего находится в прямой зависимости и от его способности оказать сопротивление преступнику. Так, каждое шестое (16,9%) внутрисемейное насильственное преступление было совершено в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии. Нередко неспособность к сопротивлению объясняется состоянием здоровья жертв семейного насилия, особенностями их физической конструкции. В ходе проведенного исследования среди указанной категории потерпевших было выявлено 14,8% лиц, которые страдали различного рода тяжелыми заболеваниями, не относящимися к разряду психических. Из них 4,8% были инвалидами 1 группы, 61,9% – 2, 14,3% – 3. Наиболее часто среди этих заболеваний встречались врожденные или приобретенные в процессе жизнедеятельности физические дефекты, увечья (например, заболевания опорно-двигательного аппарата, параличи и т.п.), а также тяжелые формы поражения сердечно-сосудистой системы.
Врожденные или приобретенные физические дефекты и увечья, тяжелые хронические заболевания обладают определенным психотравмирующим потенциалом, выступают в роли факторов, затрудняющих процесс социализации личности, что также способствует повышению виктимности членов семьи, страдающих указанными заболеваниями.
Нередко насильственные преступления в семье совершаются в отношении лиц с психическими расстройствами. Происходит это не только потому, что они излишне доверчивы и восприимчивы, не в состоянии адекватно оценить складывающиеся ситуации. Повышенная виктимность людей с отклонениями в психике порождается и тем, что многие из них своей агрессивностью, затевая семейные драки и ссоры, оскорбляя других членов семьи, провоцируют их на насилие в отношении себя. Важно отметить, что сам факт наличия психической аномалии существенно препятствует должной социализации личности, ее нравственному воспитанию, формированию у человека необходимой сдержанности и обдуманности поступков.
Положения психологии, психофизиологии, психиатрии, некоторые криминологические данные свидетельствуют, что ослабление или искажение психической деятельности любого происхождения способствует возникновению и развитию таких черт характера, как раздражительность, агрессивность, жестокость, и вместе с тем ведет к снижению волевых процессов, повышению внушаемости, ослаблению сдерживающих контрольных механизмов. Эти черты препятствуют нормальной социализации личности, приводят к инвалидности, мешают заниматься определенными видами деятельности и вообще трудиться, что повышает вероятность ведения антиобщественного образа жизни[7]. Значимость указанных фактов возрастает в современных условиях, характеризуемых общей психической напряженностью, увеличением количества эмоционально-стрессовых расстройств, состояний психической дезадаптации.
По нашим данным, почти у каждого пятого (18,3%) изученного лица, пострадавшего от насильственного преступления в семье, была выявлена та или иная психическая аномалия. Среди всех жертв указанных преступлений больные хроническим алкоголизмом составили 12,0%, психопатией – 4,2%, шизофренией – 1,4%, наркоманией – 0,7%. У 1,4% потерпевших было выявлено органическое поражение головного мозга различного генеза.
Исследование показало, что непосредственным поводом значительного числа рассматриваемых преступных актов выступает ненадлежащее, отрицательное поведение потерпевшего, наиболее распространенным видом которого являются провокационные действия в отношении причинителя вреда или других членов семьи.
В сфере семейных отношений провокации чаще всего имеют длительный характер и протекают в рамках конфликтных ситуаций. А долговременное неприятное воздействие на психику члена семьи «аккумулирует» в нем ненависть и, в конечном итоге, может привести к тому, что какой-нибудь незначительный инцидент породит бурную агрессивно-насильственную реакцию.
Вместе с тем наиболее опасным в плане виктимизации члена семьи является его агрессивно-провоцирующее поведение, поскольку оно особенно тесно связано с причинным комплексом рассматриваемых преступлений.
Как показало проведенное исследование, 43,0% жертв внутрисемейных насильственных преступлений характеризовались непосредственно перед совершением против них криминального насилия агрессивно-провоцирующим поведением, в том числе 39,3% изученных потерпевших оскорбляли, унижали и т.п. преступника или других членов семьи, каждый пятый (21,5%) – угрожал указанным лицам убийством или причинением телесных повреждений, почти каждый четвертый (23,7%) – наносил им побои, а 3,7% – причинили преступнику или другому члену семьи телесные повреждения.
Причем, повышение тяжести данных преступлений тесно связано с увеличением детерминирующей роли агрессивно-провоцирующего поведения потерпевших в механизме совершения криминальных деяний. Так, агрессивное поведение потерпевшего явилось поводом для совершения 88,2% убийств, 58,6% умышленных причинений тяжкого, 50,0% – средней тяжести и 41,7% – легкого вреда здоровью, 20,0% побоев и 9,1% угроз убийством или причинением тяжкого вреда здоровью. При этом с повышением тяжести семейного насилия заметно увеличивается и общественная опасность самого агрессивно-провоцирующего поведения жертв.
Следует отметить, что агрессивно-провоцирующее поведение потерпевших играет существенную роль в генезисе семейно-бытовой насильственной преступности. В частности, проведенное изучение позволило среди наиболее характерных причин и условий, детерминирующих указанную преступность, выделить следующие: агрессивный характер потерпевшего, его стремление решать проблемы с применением насилия (31,6%); агрессивно-насильственное поведение потерпевшего в семье, проявляющееся в оскорблениях, унижениях, угрозах, нанесении побоев или причинении телесных повреждений (25,0%); насилие, издевательства, оскорбления, унижения со стороны потерпевшего непосредственно перед преступлением (38,2%); жестокое обращение потерпевшего с преступником или другим членом семьи в период их детства (10,3%).
Таким образом, личность изученных потерпевших характеризуется сочетанием социально-правовых, нравственно-психологических и биофизических качеств, проявление которых в условиях ситуаций, характерных для семейно-бытовых насильственных преступлений, обусловливает их типичное поведение и связанную с этим поведением большую, чем для общей массы людей, вероятность пострадать от указанных преступлений.
Автор: Морчев И.А.
Примечания:
[1] См.: Полубинский В.И. Криминальная виктимология. – М., 1999. – С. 109.
[2] См.: Глухова А.А. Биологические детерминанты насилия над личностью сегодня // Тезисы научно-практической конференции «Насилие. Личность. Общество». – М., 2000. – С. 41.
[3] См.: Насилие в семье – как бороться с ним государству. – М., 1999. – С. 21-22.
[4] См.: Ривман Д.В., Устинов В.С. Виктимология. – СПб., 2000. – С. 232.
[5] См.: Алексеев А.И. Криминология. – М., 1998. – С. 306.
[6] См.: Полубинский В.И. Криминальная виктимология. – М., 1999. – С. 98.
[7] См.: Криминология и профилактика преступлений. – М., 1989. – С. 103.